Якутская печать и ея недруги.
Общественный подъемъ послѣднихъ лѣтъ сказался, между прочимъ, въ увеличеніи числа періодическихъ изданій. Сибирь въ этомъ отношеніи не отстала отъ Европейской Россіи. Не было въ ней сколько-нибудь значительнаго города, въ которомъ бы не возникло періодическаго печатнаго органа (иногда издававшагося на гектографѣ) или выпуска агентскихъ телеграммъ частными лицами и кружками. Своевременное освѣщеніе и оглашеніе условій, при которыхъ приходилось и приходится вести дѣло работникамъ сибирской печати, можетъ дать много любопытнаго матеріала для ея будущей исторіи.
Якутскъ, занимающій по географическимъ, бытовымъ и экономическимъ условіямъ исключительное положеніе, заслуживаетъ, быть можетъ, въ этомъ отношеніи особаго вниманія.
Лучшая часть якутской служилой и неслужилой интеллигенціи уже давно стремилась создать въ краѣ печатный органъ, независимый отъ администраціи. Отдѣленный отъ ближайшаго культурнаго центра разстояніемъ около 3.000 в., Якутскъ, умственный центръ огромной области, могъ быть освѣдомленъ о важнѣйшихъ событіяхъ не только міровыхъ, но и своей родины въ цѣломъ лишь черезъ газеты, приходящія туда изъ столицъ въ самое благопріятное время черезъ мѣсяцъ. Телеграммы стали издаваться тамъ только съ 1900 года, и находились онѣ въ рукахъ администраціи, не допускавшей оглашенія такихъ выдающихся событій, какъ 9 января 1905 г. Сообщенія телеграфныхъ бюллетеней, редактированныхъ невѣжественными лицами, принимали такой видъ, что въ нихъ трудно было разобраться. Напр., телеграфъ сообщалъ, что въ такомъ-то сраженіи потерь въ людяхъ и судахъ не было, а якутянамъ офиціальные бюллетени преподносили: „Потерь въ бояхъ подъ Людяхахъ и Судяхахъ не было“.
Но какъ ни удаленъ Якутскъ, а живые люди не могли по волѣ власти претвориться въ простые объекты бюрократическихъ воздѣйствій. Общественное оживленіе отразилось и въ Якутскѣ, и запоздалая освѣдомленность о дѣлахъ, творящихся въ центрахъ родины, побудила лучшихъ людей хоть въ этой области встать въ независимое положеніе отъ администраціи. Въ началѣ 1905 г. организовался кружокъ съ цѣлью выписывать и издавать телеграммы бывшаго тогда частнымъ предпріятіемъ „С.-Петербургскаго телеграфнаго агентства“. Бюллетени печатались на гектографѣ. Полнота свѣдѣній, ихъ своевременность и хорошая редакція сразу завоевали симпатіи мѣстной публики, несмотря на несовершенство изданія.
Телеграммы кружка стали выходить въ маѣ, а уже съ августа администрація области обратилась къ кружку съ предложеніемъ совмѣстнаго издательства телеграммъ, что и состоялось при условіяхъ: телеграммы получаетъ агентъ кружка, деньги за нихъ агентству платитъ областное правленіе, редактируетъ и корректируетъ лицо, поставленное отъ кружка за плату отъ областного правленія, установленную кружкомъ; послѣднее, въ возмѣщеніе расходовъ, получаетъ подписную плату съ подписчиковъ не свыше 1 р. въ мѣсяцъ, какъ было и въ кружкѣ. Такъ создался этотъ своеобразный контроль надъ администраціей, продолжавшійся до 8 января 1906 г. вплоть до дня нарушенія условія со стороны администраціи.
Но отсутствіе органа, въ которомъ бы обсуждались и освѣщались мѣстные вопросы и нужды, давало себя чувствовать. Мысль о газетѣ возникала не разъ, но отсутствіе въ городѣ типографіи, кромѣ казенной областной, которая во всякое время могла отказать въ печатаніи газеты, составляло одно изъ главныхъ затрудненій. Только въ 1907 г. сбылась эта мечта: по иниціативѣ В.П. Цвѣткова, поддержаннаго В.М. Іоновымъ, и при содѣйствіи П.А. Кушнарева была оборудована типографія и основана газета*). Теперь для мѣстныхъ интеллигентныхъ силъ создалась возможность служить печатнымъ словомъ родному краю, а равно и для временныхъ, вольныхъ или невольныхъ, обитателей явилась возможность принять участіе въ духовной жизни населенія, содѣйствуя проясненію его сознанія въ обострившейся борьбѣ за созданіе новыхъ формъ жизни.
*) Первый нумеръ „Якутскаго Края" вышелъ 1-го iюля.
Какъ видно изъ сказаннаго, исторія возникновенія въ Якутскѣ газеты тѣсно связана съ открытіемъ типографіи, которая бы служила опредѣленнымъ культурно-просвѣтительнымъ цѣлямъ, а не коммерческимъ. Поэтому, поскольку для администраціи нежелательно возникновеніе въ краѣ независимаго органа, постольку же для нея является бѣльмомъ на глазу и существованіе частной типографіи, созданной именно для независимой печати. Что это такъ, показываетъ отношеніе администраціи къ владѣльцу типографіи, учителю мѣстной женской гимназіи В.В. Жарову. При возвращеніи его изъ отпуска въ февралѣ сего года, окружное начальство заявило ему, что онъ уже не учитель якутской гимназіи, такъ какъ, по донесенію г. губернатора области, пребываніе его въ томъ городѣ признано нежелательнымъ, и исп. обяз. попечителя, иркутскимъ военнымъ генералъ-губернаторомъ, 1 декабря минувшаго года положена резолюція: „Дать Жарову другое назначеніе".
Непріязненное отношеніе къ газетѣ выразилось, между прочимъ, въ желаніи нанести ей матеріальный ущербъ отвлеченіемъ нѣкоторыхъ подписчиковъ, подписавшихся на нее только ради телеграфныхъ бюллетеней. Какъ сказано выше, администрація издаетъ съ 1900 года агентскія телеграммы съ подписной платой по 1 р. въ мѣсяцъ. Въ цѣляхъ борьбы съ газетой цѣна на нихъ была понижена до 30 коп. въ мѣсяцъ, что было явно убыточно для казеннаго изданія, такъ какъ и при рублевой цѣнѣ типографія областного правленія работала съ убыткомъ.
Дѣйствительно, число подписчиковъ на газету уменьшилось, что заставило выпускать ее безъ телеграфныхъ бюллетеней, и тѣмъ не менѣе газета продолжаетъ существовать „на зло надменному сосѣду". Мало того, за самое послѣднее время сочувственное отношеніе къ газетѣ со стороны мѣстнаго населенія выразилось присылкой въ фондъ на ея изданіе изъ одного Вилюйскаго округа свыше двухсотъ рублей, кромѣ разобранныхъ (въ числѣ 40) паевъ на ея изданіе — всего на 1.000 р.
Съ самаго начала своего существованія покойный теперь „Якутскій Край" встрѣтилъ во всей сибирской прессѣ сочувственное отношеніе; осталось только неизмѣннымъ отношеніе администраціи и прокуратуры, которая настаивала на закрытіи „Якутскаго Края", между прочимъ, и по такому курьезному основанію, какъ „безграмотность" статей, выразившаяся въ томъ, что въ статьяхъ встрѣчаются ошибки противъ буквы ѣ: такого рода ошибки могутъ-де вредно, развращающе подѣйствовать на учащуюся молодежь. Публичное уличеніе газеты въ „безграмотности," сдѣланное такимъ „компетентнымъ" лицомъ, какъ товарищъ прокурора, окрылило враговъ ея надеждой на окончательное паденіе ея тиража, и мѣстный губернаторъ заявилъ одному изъ сотрудниковъ, что онъ не намѣренъ закрывать газеты („Якутская Жизнь"): она и безъ его содѣйствія умретъ естественной смертью за неимѣніемъ подписчиковъ.
Въ распоряженіи администраціи, потерявшей надежду „уморить" газету голодомъ, найдется другое средство: лишить ее редакторовъ. За короткій промежутокъ существованія газеты въ Якутскѣ смѣнилось уже 3 редактора. Путемъ наложенія каръ, угрозъ и судебныхъ приговоровъ можно будетъ добиться того, что въ Якутскѣ не найдется, въ концѣ концовъ, ни одного полноправнаго лица, которое согласилось бы быть редакторомъ. Отказъ В.И. Попова редактировать „Як. Ж.“ былъ слѣдствіемъ такого воздѣйствія, какъ намъ сообщали.
Мнѣ кажется, этихъ небольшихъ указаній достаточно, чтобы судить, что газета отвѣчаетъ запросамъ населенія. Ограниченное число подписчиковъ можетъ указывать на нѣчто другое, а не на ненужность газеты: если даже прокуроръ якутскаго окружного суда подписался на „Як. Кр.“ не на свои, а на канцелярскія средства прокурорскаго надзора, то что же сказать о другихъ смертныхъ, не менѣе прокурора жалѣющихъ свою копѣйку? Сочувствіе якутскаго общества къ газетѣ сказалось въ сожалѣніи о суровой карѣ, которая постигла „Як. Край", прекратившій свое существованіе на 7 № за текущій годъ. Люди самыхъ разнообразныхъ общественныхъ положеній желали скорѣйшаго возникновенія новой газеты. „Какъ бы ни относиться къ направленію газеты, а все-таки жаль, что она прекратила существованіе: она была уздой для разнаго рода „дѣятелей", — приходилось слышать сотрудникамъ.
На радость друзей гласности и на зло враговъ, 16 февраля с. г. вышелъ 1 № „Якутской Жизни". Но у газеты, къ сожалѣнію, остались и недоброжелатели, какъ среди „общества", такъ и среди желающихъ ея существованія и имѣющихъ возможность сотрудничать въ ней или только страдающихъ писательскимъ зудомъ. Этого сорта недоброжелатели выходящей газеты недовольны ея серьезностью. Они желали бы видѣть въ газетѣ органъ не столько для служенія насущнымъ интересамъ края, сколько для сведенія личныхъ счетовъ. Такіе господа, обиженные отказомъ помѣщать ихъ „разносительныя" статьи, уклонились отъ сотрудничества, а нѣкоторые изъ нихъ съ усердіемъ, достойнымъ лучшаго примѣненія, старались гласно и негласно всячески вредить дѣлу веденія газеты и повели кампанію противъ лицъ, создавшихъ свободный органъ и стремящихся удержать его на высотѣ литературныхъ и этическихъ приличій. Не ограничиваясь закулисными интригами и личными выходками противъ представителей редакціи, они предприняли цѣлый „литературный" походъ.
Плодомъ ихъ своеобразнаго литературнаго „творчества" явились, такъ называемые, „Якутскіе этюды" и открытое письмо В.М. Іонову С.В. Пржиборовскаго, конфискованное еще до выхода изъ типографіи. Внутреннее треніе, скрытое отъ глазъ постороннихъ, выразилось въ концѣ концовъ въ томъ, что лучшія силы уклонились отъ участія въ редакціи газеты, о чемъ и было объявлено въ № 87 „Як. Ж.“ О вышедшихъ при новомъ составѣ редакціи №№ далъ уже свой отзывъ г. Э. П. въ № 17—18 „Сиб. Вопр.". Но, выпустивъ два такихъ безславныхъ №№, новая редакція должна была уступить веденіе газеты тѣмъ же лицамъ, о выходѣ которыхъ объявлено было въ № 37. Приблизительно къ этому времени относится появленіе въ свѣтъ 4-хъ брошюръ вышеназванныхъ „этюдовъ" изъ-подъ пера двухъ анонимныхъ авторовъ: Кузьки и Макара.
Вотъ названія брошюръ: вып. I. Кузька — „Ѳома и Ерема въ Якутскѣ"; вып. II. Кузька — „О городскихъ часахъ, купцахъ Обираловыхъ и проч.“; вып. IIІ. Макаръ — „Якутская Пошехонія"; вып. ІV. Кузька — „Кузькина мать".
Первыя двѣ брошюры, имѣющія претензію на сатиру, не что иное, какъ нелѣпо-гиперболическія сказки, полныя самыхъ грубыхъ и плоскихъ остротъ. Вторыя двѣ — полемическія, напоминающія ругань о. Иліодора, и направлены противъ редакціи газеты, осмѣлившейся неодобрительно отозваться о твореніяхъ Кузьки.
Брошюры эти или, вѣрнѣе, листовки не заслуживали бы того, чтобы обращать на нихъ вниманіе читателей, если бы не особенныя условія, при которыхъ онѣ увидѣли свѣтъ. Условія эти: 1) выходъ ихъ въ Якутскѣ, 2) печатаніе въ типографіи В.В. Жарова, — въ той самой типографіи, въ которой печатается и поносимая Кузькой и Макаромъ „Якутская Жизнь". Дѣйствительно, издавать въ Якутскѣ брошюры, листовки и книги на русскомъ языкѣ — предпріятіе довольно рискованное: стоимость печати и бумаги слишкомъ высока, количество экземпляровъ, могущее разойтись на мѣстѣ, слишкомъ ограниченно. На мѣстѣ могутъ издаваться только неперіодическія изданія на якутскомъ языкѣ, потому что типографіи съ якутскимъ шрифтомъ имѣются только въ трехъ городахъ: въ Казани, въ Петербургѣ и въ Якутскѣ. Слѣдовательно, нужны особенныя условія и причины, побудившія предпринять такое явно убыточное дѣло. Какъ бы насъ ни увѣрялъ г. Макаръ, что онъ, со времени выхода его произведеній, „ѣстъ хлѣбъ съ масломъ", мы не можемъ повѣрить, что онъ покупаетъ хлѣбъ и масло именно на выручку отъ своихъ сочиненій: мы лучшаго мнѣнія объ якутскихъ читателяхъ и не думаемъ, чтобы среди нихъ нашлось много такихъ недалекихъ и невзыскательныхъ, которые бы согласились не только покупать, но даже читать эту, съ позволенія сказать, литературу. Если же мы рѣшились говорить о ней, то только ради выясненія тѣхъ условій, при которыхъ приходится работать мѣстнымъ общественнымъ дѣятелямъ и, въ частности, сотрудникамъ мѣстнаго органа. Къ сожалѣнію, девятитысячное разстояніе, отдѣляющее насъ отъ Якутска, не позволяетъ намъ быть настолько освѣдомленными, чтобы судить, насколько осуществила свою мечту вторая ипостась Кузьки, Макаръ, — „напечатать о томъ, какъ „Якутское Пошехонье" (читай: „Як. Ж.“ В.П.), газета политическая, общественная и литературная занялась писаніемъ пасквилей на своихъ конкурентовъ" (т. е. на Макаръ-Кузьку. В.П.).
Но Кузька-Макаръ и его издатель не одни. Изъ фельетона въ № 41 „Якутской Жизни" видно, что на ряду съ „литературнымъ походомъ" Кузьки велись противъ газеты мины и подкопы не литературнаго свойства. Появленіе этого фельетона вызвало выступленіе Кузьки-Макара со статейками самаго низкаго разбора, стремящимися всячески оскорбить тѣхъ, кто всецѣло посвятилъ себя мѣстной газетѣ. Это выпуски III и IV „Якутскихъ этюдовъ". Почтеннаго педагога, извѣстнаго изслѣдователя быта и языка якутовъ, человѣка съ безукоризненнымъ прошлымъ и настоящимъ, безкорыстно служащаго интересамъ мѣстнаго населенія, В.М. Іонова, которому отдаютъ должное даже его политическіе противники,— авторъ „Якутск. этюдовъ" осмѣливается поносить въ выраженіяхъ, которыми мы не рѣшаемся осквернять страницы „Сибирскихъ Вопросовъ". Этотъ дѣйствительно „гнуснѣйшій пасквиль и образецъ литературнаго невѣжества и нечистоплотности" (слова Кузьки, не по адресу имъ направленныя) не заслуживалъ бы вниманія, если бы авторъ его, помимо прочаго, не прикрывался шумихой фразъ о трудовомъ народѣ и не выставлялъ себя его защитникомъ и борцомъ за его интересы.
Печально, что на молодомъ тѣлѣ мѣстной печати уже появились гнойники, и еще печальнѣе участь тѣхъ, кто вынужденъ вскрывать эти гнойники... Впрочемъ, отъ подобной необходимости не были избавлены и корифеи русской журналистики: Н.К. Михайловскій на страницахъ „Отечественныхъ Записокъ" потратилъ не мало труда на борьбу со своимъ Кузькой—Буренинымъ, поведшимъ кампанію противъ журнала послѣ отказа помѣстить его романъ...
В. Пыловъ.